Беларусский Свободный Театр представляет в Гамбурге документальную постановку Burning Doors (Пылающие двери) прямо из темных глубин путинского режима. В постановке участвует Мария Алехина из Pussy Riot, которая делится своей собственной историей.
Керстин Хольм, Frankfurter Allgemeine Zeitung
Голова и тело одного из наиболее важных театров на постсоветском пространстве разделены территориально. Беларусский Свободный Театр, независимая минская труппа, играет шокирующие документальные спектакли в квартирах и гаражах по всему городу, а художественные руководители театра живут в эмиграции в Лондоне.
Бывшего журналиста, а теперь драматурга и руководителя театра Николая Халезина и его коллегу и жену Наталью Коляду арестовали в 2010 году за участие в протестах против фальсификации результатов выборов, на которых был переизбран президент Александр Лукашенко.Они бежали на Запад после освобождения. Но это не помешало Халезину и Коляде ставить спектакли в Минске. Они виртуально присутствуют на репетициях через скайп.
Так и появилась акробатическая танцевальная документальная постановка Burning Doors, в которой истории художника-акциониста Петра Павленского, украинского режиссера Олега Сенцова и Марии Алехиной из панк-группы Pussy Riot показывают, какую жуткую энергию могут породить политические репрессии.
Спектакль, который оживляет на сцене тюремную машину, защищающую такие режимы, как режим Владимира Путина и Лукашенко, был показан в рамках фестиваля Theater der Welt (Театр мира) в гамбургском театре Kampnagel, самой большой в Германии независимой площадке исполнительского искусства.
Изящная Мария Алехина с трогательной правдивостью играет саму себя.
Почему допрос не искусство
Декорации, также авторства Халезина, представляют собой освещенную холодным светом арену неравной борьбы. С хромированных лесов свисают до пола веревки. Три ржавых двери с решетками в белой задней стене, на которую проецируются светящиеся немецкие субтитры для перевода потока диалогов на русском, постоянно напоминают о трех уголовных делах против художников.
Через одну из дверей на сцену выходит Алехина. На заднем фоне проигрывается неяркое черно-белое видео дерзкого панк-молебна Pusssy Riot в московском кафедральном храме Христа Спасителя, и Алехина в черном трико снова становится заключенной.
Она рассказывает, как унижают заключенных, например, посредством тщательного личного досмотра. Изображая тюремного гинеколога, актриса передразнивает ее сладкий голосочек. Иногда жертв подвешивают на веревках, и Алехина показывает это на трех актерах.
Преступный мир – мир жестокого давления. Допрос Павленского, чей перформанс «Угроза» с подожженными дверями ФСБ дал название спектаклю, поставлен как танец-борьба нескольких человек. Актеры по очереди озвучивают диалог, истязая мускулистые тела медленной мучительной борьбой.
Следователь, обвиняющий Павленского в уничтожении культурных ценностей, пытается применить против художника его же собственное оружие. «Я тоже художник, – говорит он. – Мое искусство – допрос, моя аудитория – прокуратура». «Уже неправильно», – возражает Павленский. Искусство обращается к миру, преодолевает рамки. Кроме того, он бережно относится к чужим жизням и причиняет вред только себе.
Все из-за мусора из Европы
Тем не менее спектакль Burning Doors невероятно смешной. Два мужчины в шикарных костюмах изображают беседующих чиновников и обсуждают проблемы, волнующие высокопоставленных должностных лиц.
«Раньше было проще», – жалуется один. Ему поручили «разобраться» с Pussy Riot, а еще он раздумывает, какую яхту лучше купить.
Раньше крутились огромные суммы денег и можно было заказать выступление Мадонны в Москве, а сейчас сделки приходится заключать через офшор, а Мадонна поддерживает Pussy Riot, сокрушается он.
В другой сцене мы видим еще одну встречу – в сдвоенной кабинке туалета, украшенного двуглавым орлом. Тут два чиновника пытаются составить экспертное заключение по «сумасшедшему художнику».
Тюрьма пойдет только на благо психическому здоровью Павленского, уверяет один. Разруха в головах людей идет из мусора Европы, который воплотился в Пикассо, добавляет другой. Если люди начинают воспринимать деформированные формы как нормальные, Майдан не за горами. Он может об этом судить, потому что сам является владельцем двух картин Пикассо, заявляет этот представитель высшего класса.
Опять и опять в лицо и живот
В середине спектакля один из них неожиданно проводит импровизированную пресс-конференцию для Марии Алехиной, звезды вечера. В Минске много политических заключенных, восклицает актер, который теперь превратился в гражданина Беларуси, и смеется в микрофон.
Зрители спрашивают, как Алехиной работалось с Беларусским Свободным Театром. Московская гостья говорит, что это незабываемый опыт и чувство солидарности. Ей кажется, что у нее и у минчан одно тело.
Два чиновника также обсуждают дело приговоренного к тюремному сроку режиссера Олега Сенцова. Населению Крыма надо было отправить предупреждение, рассуждает один, но другой считает, что двадцать лет тюрьмы – это слишком за недоказанное намерение совершить некие террористические действия.
В руках блестящего австралийского хореографа Бриджет Фиске тюремные пытки Сенцова становятся материалом для этюда о границах того, что человек способен вытерпеть.
Кикбоксерка снова и снова бьет мужчину в лицо и живот под соло на барабанах известного украинского барабанщика Александра Люлякина.
В кульминации два мужчины борются друг с другом более шести минут, и один из них постоянно бросает другого на пол. Каждый раз проигравший встает, как танцор брейкданса, пока его соперник постепенно не выдыхается. Или жертва научилась защищаться. Это посвящение Сенцову, который сказал в российском суде, что трусость – это «самый страшный грех».
Цитаты из Федора Достоевского создают высочайшее экзистенциальное напряжение в сцене ареста. Контрастом к этому из песни, исполняемой а капелла на несколько голосов, расцветает печальная славянская мелодия. Экстремальный паркур и для актеров, и для благодарных зрителей.
Подпишитесь на нашу рассылку: